Спросите сегодня у любого деятеля из экономического крыла правительства или у любого молодого депутата Госдумы: как работала сталинская экономика? Почему она совершенно не похожа на нынешнюю? Почему с её помощью к ноябрю 1947 года уровень жизни народа восстановился до предвоенного уровня, хотя западные специалисты ожидали этого не раньше, чем к 1965 году?
Никто из них вам не ответит и, скромно потупив глаза, лишь отгонит от себя готовую к ответу мысль: самое главное в экономике – ограничение финансовых спекуляций!
У Сталина это ограничение исполнялось не так, как это делалось в Америке, в Японии, в Европе, и не по китайскому образцу. Просто был применен один из самых действенных финансовых способов – взяли и разделили два денежных сектора – "нал" и "безнал".
Основным приципом здесь было безоговорочное отделение финансов потребительского сектора от основной государственной экономики. В результате безналичные деньги вообще никак не работали на спекуляции, и она оставалась в рамках личных взаимоотношений граждан, практически не влияя на экономику.
Крах советской экономики произошёл, когда один хитрожопый экономист из богоизбранных посоветовал Горбачёву уничтожить барьер между этими двумя секторами. Поскольку бывший тракторист был безнадёжно туп в экономике, а тем более в финансах, то согласился на подобный спекулятивный финт. Он просто не понимал, как работает выстроенная Сталиным система.
Деньги из безналичного оборота пошли на потребительский рынок, и мгновенно был разрушен товарно-денежный баланс. Как результат, возник не локальный спорадический, как было раньше, дефицит каких-то товаров, а дефицит абсолютный. Не стало ничего и нигде.
Самое главное, что прекрасно отрегулированный режим ценообразования, работавший в качестве стимулирования экономики, заставлявший предприятия стремиться к снижению себестоимости – дал сбой. Этот метод возник где-то после 1937 года, когда ряды «очень умных экономистов» существенно поредели, и назывался методом повышения эффективности производства. Отказались от него к концу пятидесятых, когда «поредевшие ряды» снова стали пополняться с приходом к власти Хрущёва.
Товарищ Перламутер, так ненавидел и боялся Сталина, что отменил всё, что ассоциировалось с этим именем.
Теперь мы вынуждены заключить - пока этот метод работал, советская экономика была абсолютно непобедима. Слава богу, что в нынешнем правительстве с приходом Мишустина, об этом методе снова задумались. А ведь действительно - почему у Сталина получилось, а у них нет. Всё дело в политике государства, которая во главу угла должна ставить развитие страны. Задачей Сталина было развивать страну. Как он сам неоднократно говорил – иначе нас сомнут.
У нас же все наоборот, государство изначально в девяностые годы создавалось для обеспечения возможности его разграбления. Сами попытки предложить что-то для развития государства, которое создавалось с противоположной целью, выглядят нелепо. Представьте, два жулика скручивают с бесхозной машины колёса, а вы к ним подходите и говорите – ребята, я изобрёл новую присадку к бензину, которая позволяет мотору работать на 20% эффективней. Они же уставятся на вас, как на привидение! Поэтому всё было украдено до нас! Ну, а теперь, когда все воры насытились, а к власти пришли более-менее адекватные люди, всем стало вдруг ясно, что старая воровская модель исчерпана. Сам собой возник вопрос – что дальше?
И начали возникать некие попытки поискать новые пути развития экономики. Например, в девяностые годы разграбили материальный капитал. Красть стало нечего, а потребность украсть сохранилась. Возник вопрос – что ещё можно украсть, если украдено уже всё?
Величие нашей эпохи в том, что открыли новую группу капиталов. Оказывается, можно грабить не только материальный, но и организационный капитал – это реформа энергетики, и социальный капитал – это новый Лесной и Водный кодексы, реформа образования, здравоохранения и так далее.
Но и эти возможности близки к исчерпанию. Что делать дальше? Кто-то в этой ситуации лихорадочно думает, что бы ещё украсть. А кто-то пытается использовать открывающиеся возможности в условиях неопределённости государства. А кто-то умный подумал, что технологии развития из старого багажа могут быть применимы и в наше время, разумеется, с поправками на современные. Но всё упирается в мотивацию тех, кто стоит у руля государства. Попробуйте изменить их привычки с разграбления на развитие – вот вам и новая революция, покруче девяностых!
И даже дело не в людях. Пусть на своих постах остается основной костяк управленцев, но уже перевоспитанных, поскольку государство поменяло финансово-экономические методы развития.
Вспомним Алексея Николаевича Косыгина – каким разным он был при Сталине и при Брежневе. Это два совершенно разных человека.
Косыгин на наших социалистических телеэкранах всегда выглядел серьезным, замкнутым и даже угрюмым. Однако, народ, слагавший куплеты и анекдоты про членов Политбюро, как ни странно, к нему относился с симпатией. Он не любил позировать перед фотографами и художниками. Никогда не надевал свои ордена, за что ему регулярно выговаривал Леонид Ильич, и всю жизнь гордился только одной наградой — орденом Боевого Красного знамени. Сорок лет в высших эшелонах власти — это недюжинная личность.
Для того, чтобы суметь, несмотря ни на что, работать с тремя Генсеками — Сталиным, Хрущевым и Брежневым, нужны особые, редкие качества. В Косыгине нуждался любой режим, потому что это был очень грамотный практик, умевший решать конкретные, серьезные вопросы в экономике страны, а не заниматься политическим пустозвонством.
И, как мне кажется, секрет его политического долголетия в том, что он никогда не стремился занять высший пост в руководстве страны, не претендовал на должность Генсека. Это была его принципиальная позиция.
Таким был еще Анастас Иванович Микоян. Именно два этих человека, пережившие разные этапы развития страны, долгие годы оставались на высших руководящих должностях, потому что их политическая линия состояла не в интригах и внутри властной борьбе, а в тех народно-хозяйственных проектах, которые они могли реализовать для страны. Косыгин был вполне удовлетворен должностью Предсовмина СССР (премьер), которую он занимал дольше всех других персонажей в истории царской России, СССР и постсоветской России.
https://swinopes.livejournal.c...
Ещё одни пример - масон Примаков. Люди, которые его знали в семидесятые годы, с пеной у рта с классовой и социальной ненавистью говорят, как о предателе! Но в девяностые деградация дошла до такого уровня, что именно Примаков оказался спасителем России, стал символом патриотизма!
Давайте вспомним НЭП в период которой был введен «золотой червонец» был введён золотой червонец. Эта эпоха длилась до 1929 года и вытащила Россию из разрухи. А ведь в экономике того времени царил хаос и неразбериха.
На руках у населения имелось очень много денег. Бушевала гиперинфляция. Но золотой рубль выравнял экономику, резко сжав денежную массу. Параллельно с массой старых, ничем не обеспеченных бумажных купюр ввели твёрдые деньги, которые можно было копить. Соответственно, возник стимул работать, возник стимул инвестировать.
Потому что в условиях гиперинфляции инвестировать не имеет смысла, деньги нужно тратить, пока они не обесценились. Когда у вас рост цен входит в некоторые рамки, уже можно заниматься прогнозированием сложной деятельности. Страна была накормлена, в стране завелась мануфактура – то есть ткани и мелкие металлические изделия.
В тридцатые годы в СССР возникла мощная промышленность, которой до этого не было. Сейчас, чтобы открыть какое-то производство, нужно взять кредит в банке под бешеный процент. Тогда никаких банков не существовало. Промышленность строилась и существовала в секторе безналичных денег, который никак не соприкасался с сектором наличных рублей, на которые граждане СССР покупали себе одежду и продукты. Представим ситуацию – мы хотим в СССР тридцатых годов построить авиационный завод. Где на это взять деньги?
Нужно было обратиться в ЦК партии. Если вам нужна мастерская в колхозе, обращались в инстанции пониже. Но авиазавод должен был одобрить Центральный комитет. Если решение положительное, то оно отправлялось в Госплан. Там задачу рассматривали, составляли план – для этого завода нужно такое-то количество материалов в такой-то динамике. Сегодня цемент, завтра станки, и ни в коем случае не наоборот. Станки под открытым небом – это реалии времён войны. Дальше Госплан считал – для того чтобы это всё сделать, нам нужно такое-то количество валюты, и такое-то количество средств мы можем получить внутри страны. Составляется план строительства. Дальше выделяются деньги, которые просто печатаются га Гознаке (эмитируются).
Эти деньги выделяются для обеспечения оборот и расчётов – не более того! Это так называемая УЕ условно-расчётная единица. Но здесь свои нюансы. Иногда нужно что-то закупать за границей. Для этого нужна валюта. А её надо зарабатывать. И тут всё непросто. Есть так называемая «загадка Катасонова», который утверждает, что за время индустриализации СССР валюты было потрачено примерно в два раза больше, чем вообще было у страны. Было потрачено примерно десять миллиардов золотых рублей, из которых от четырёх с половиной до пяти миллиардов рублей в золотом эквиваленте взялось неизвестно откуда.
https://mixnews.lv/exclusive/2...
Неизвестная часть – это деньги царской семьи. Александр Мосякин написал книгу «Русское золото 1896–1922», в которой показал люфты, которые связаны с деньгами царской семьи. Как раз примерно в четыре с половиной миллиарда золотом они и укладываются. Похоже, что царя не расстреляли, и это был дополнительный неучтённый ресурс.
Продолжим дальше пример о жизни создаваемого нового авиационного завода. Деньги выделены. Оборудование закуплено. Что делать с людьми? Как платить зарплату людям, которые работают на строящемся предприятии, которое ещё ничего не производит и себя, соответственно, не окупает. Им просто так рублей не нарисуешь, потому что без обеспечения товаром на эти рубли просто ничего нельзя будет купить. Откуда брать эти деньги?
Здесь работал механизм налога с оборота торговли. Всё, что продавалось людям, облагалось налогом с оборота, но с нюансами. На хлеб налог с оборота был очень маленький, с предметов роскоши – здоровенный.
А, например, на товары для детей налог с оборота вообще имел отрицательную величину. То есть государство ещё доплачивало продавцам детских товаров, обеспечивая на них низкую цену. Человек покупал хлеб за 20 копеек, из которых две копейки шло государству. На эти две копейки оно и жило. На эти деньги выплачивалась заработная плата.
Государственные бюджеты того времени малоинформативны, потому что велись в разных рублях – безналичных и наличных. А в отчётности всё это смешивалось. Это было очень сложной и очень тяжёлой работой, но этот баланс соблюдался безукоризненно. При этом в целом система была настолько сбалансирована, что даже во время войны инфляция в СССР оставалась самой низкой среди всех воюющих стран, даже в 1941–1942 годах, когда дела были совсем плохи.
Цены снижали каждый раз 1 апреля начиная с 1947 года. Снижение цен на товары первой необходимости бывало очень серьёзным, но при этом оно сопровождалось серьёзным повышением цен на товары роскоши. Вот за их счёт и компенсировались потери государства на снижении цен на нужные всем товары.
Коммунисты и те, кто ностальгирует по СССР, любят говорить о том, что после войны Советский Союз смог создать атомную промышленность, послать человека в космос, исследовать Арктику и Антарктику. И этот расцвет шёл до шестидесятых годов. Это стало возможным потому, что деньги работали либо на потребление, либо на развитие производительных сил. Они не отвлекались на спекуляции. Сейчас всё наоборот.
Теперь деньги работают только на спекуляцию, и задача государства минимизировать их отвлечение на производство, на нужды людей и прочие «глупости» В этом фундаментальное, принципиальное отличие ситуаций. И второе – каждое производство было мотивировано к тому, чтобы снижать издержки и за это получать безумные премии.
Движение изобретателей и рационализаторов сейчас высмеивается, но в реальности любой рабочий с головой и руками, который придумывал способ снизить издержки и повысить эффективность труда, за своё изобретение мог получать премию, которая превышала зарплату директора завода, на котором он трудился.
Это все происходило потому, что было направлено на экономику. С нынешней точки зрения это менее эффективно, чем инвестиции. Но это было очент правильное решение при органиченных ресурсах.
Простой пример – винтовка Мосина производилась с 1891 по1947 год, а карабины Мосина аж до 1959-го. То есть производственный процесс был отлажен идеально. Но в последние три года производства благодаря механизму стимулирования снижения издержек затраты на производство винтовки снизились в полтора раза. Это результат стимулирования изобретательства в каждой точке.
Сегодня мы наблюдаем элементы сталинской экономики в оборонно-промышленном комплексе. Именно поэтому у нас взлетают ракеты с ядерным двигателем и появляются новые танки. Наконец нормально полетела «Булава». Её создатель академик Соломонов рассказывал, что в начале нулевых годов для работы над ней конструкторскому бюро приходилось брать кредит в банке. И нынешние успехи обусловлены тем, что ОПК фактически возглавил президент.
Почему нельзя применить эти методы для создания, например, современной гражданской авиационной промышленности? Значит, у власти нет нужды применять эти методы там, где это не касается обороны?
Зачем нужны ракеты – понятно. Есть центр использования страны, и этот центр нужно охранять, чтобы страна использовалась в интересах местных господ, а не зарубежных, которые совсем не прочь отпилить себе кусочек.
А зачем что-то строить, если можно зарабатывать на спекуляциях? Ведь это же надо деньги вкладывать! А если вы занимаетесь тем, что дербаните советское наследство, то ваш функционал в принципе не позволяет вам ничего производить. Он на другое ориентирован и заточен. В рамках этой модели самое эффективное – это финансовые спекуляции. И любой рубль, отнятый у финансовых спекуляций и направленный на какое-то производство, фактически украден у хозяев нашей денежно-кредитной политики.
Нынешние олигархи сидят на государственных заказах и живут на маржу между выделенными на заказ деньгами и теми, которые дойдут до исполнителя. Если мы применим элементы сталинской экономики, то они этой маржи лишатся. А это значит, что олигархат исчезнет с экономической арены, как паразит, посыпанный дустом. Лишение их этой маржи, для них она смерти подобно. Предрекать олигархам голодную смерть – это, согласитесь, сейчас звучит дико. Как такое может быть?
Получится нешуточная борьба околовластных группировок. Модель распила страны исчерпана. Нужны новые источники. Для этого должен измениться характер государства. И тогда всё потеряют не только «бюджетные олигархи», но и «дикие олигархи», которые работают на экспорт. Уж очень глубоко все эти паразиты интегрированы в тело государства.
Недавно в Думе выступал министр финансов Силуанов. Его спрашивают – зачем вы ввели акциз на жидкую сталь, заложив его в бюджет 2022 года? Ведь это же бред и безумие! Видимо, господин Силуанов уверен, что сталью торгуют в жидком виде.
Оказалось, что это дополнительное налогообложение металлургических олигархов. Они слишком много заработали на скачках мировых цен и, соответственно, стали задирать цены внутри страны. Как и положено, ввели вывозные пошлины. Олигархам это не понравилось, и решили сделать то же, что с нефтяным маневром.
Внутри страны за счёт налогообложения повышают цены на металл – это налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) и тот самый акциз на жидкую сталь, а экспортные пошлины с них снимают, чтобы паразиты не вздумали перерабатывать тот же лом чёрных металлов внутри страны, а гнали его за бугор – пусть добавленную стоимость получают там, а не у нас.
Ровно то же самое сделали с нефтью в 2018 году, когда цены подскочили и все НПЗ стали убыточными. То же самое сейчас делают с металлургией. Когда в Госдуме спросили у Силуанова, что это означает, тот с детской обидой ответил – вы не понимаете, мы посоветовались с бизнесменами, и они нам сказали, что нужно делать именно так. Как Силуанов и правительство могут их ослушаться? Ведь это олигархи построили новую Россию для себя.
Так, что нынче людям, которые с ностальгией вспоминают успехи советской эпохи, пока надеяться не на что. Тем более что успехи сталинской экономики покатились по наклонной с 1958 года и прикатились к 1991‑му. Этот процесс так и называется – затухание советской экономики. А дальше начался хаос.
Послушаем депутата Госдумы М. Делягина, который вопросы о пользе внедрения некоторых принципов сталинской экономики в нынешнюю, держит на контроле: «Я теперь могу более громко ставить эти вопросы. С «Единой Россией» общаться сложно. Об их уровне говорит один факт. В проекте бюджета у нас же запланировано сокращение расходов на экономику, на социальную политику и на здравоохранение. То есть на те направления, которые президентом В.В. Путиным названы приоритетными. И когда я спросил, почему они сокращают расходы на направления, названные главой государства приоритетными, вышел представитель бюджетного комитета Андрей Макаров и, глядя мне в глаза, показал таблицу, где сравнил цифры за 8 месяцев этого года и планы на 12 месяцев следующего. На этом основании заявил, что идёт не сокращение, а рост. Вот это уровень! Более того – уровень государства, где представитель бюджетного комитета, кандидат юридических наук не обязан видеть разницу между 8 и 12 месяцами или видит её, но позволяет себе вешать эту лапшу на уши депутатам. Увы, больше ни один депутат в Думе не задал ему по этому поводу ни одного вопроса. Им либо всё равно, либо всё понятно.»
Свежие комментарии