Из ответов писателя Бориса Акунина на вопросы слушателей "Эха Москвы"
- Вы давненько уже находитесь за границей. Скажите, пожалуйста, насколько реально «там» за последние два-три года изменилось на низовом уровне отношение к России, русским, русскому народу? И как это ощущается, если ощущается вообще?
- На человеческом уровне, на уровне общения – никак не изменилось. Я живу в трех европейских странах и никакой «русофобии» не вижу. Но оформилось нечто иное. Я бы назвал это явление «россофобией»: недоверие и неприязнь к России как к государству. Началось это с Крыма, усилилось после донбасских событий. То есть к русским людям, русской культуре, русскому языку в Западной Европе (я близко вижу Британию, Францию и Испанию) относятся безо всякого предубеждения, но официальная, политическая Россия стала восприниматься как дестабилизирующий фактор и потенциальная угроза.
- Вопрос к Вам как к историку, который анализировал пути движения России на протяжении длительного промежутка времени. В 20 веке власть в России кардинальным образом менялась два раза: в 17 и 91 годах. Причем для смены власти требовалась и смена страны. Ждет ли нас нечто подобное в третий раз или возможен иной сценарий развития событий. И можно ли вообще, на основе исторического опыта, с достаточной точностью определить, что будет дальше.
- Главная опасность нынешнего российского вектора, на мой взгляд, заключается в том, что страна теряет время, упускает массу возможностей для развития, все больше отстает от стран-лидеров. Что мы сегодня производим? Чем хорошим удивляем мир? Если оставить в стороне новости о Сирии и Украине, Россия в глазах мира – практически страна-невидимка. В магазинах нет никаких российских товаров (разве что водка, и то нерусской больше). Нет российских научных открытий. Нет технологий. Нет ярких бизнес-проектов. Да и новых культурных явлений, в общем, тоже нет – всё те же условные Чехов с Малевичем. Я не буду сейчас вдаваться в причины российской стагнации – это займет слишком много места. Скажу коротко: неправильно устроенное государство мешает развитию страны. Если государство в течение нескольких лет не исправить, оно может снова развалиться – как это произошло с Советским Союзом.
- Не планируете ли Вы возвращаться в Россию? Для того, чтобы объективно оценивать ситуацию в стране на текущее время, в ней нужно находиться. Чтобы не получился художественный вымысел на историческую тему, на основе архивных документов.
- Я не был в России с 2014 года, и пока не хочется. Мне очень не нравится существующий режим, а большинство соотечественников он, кажется, более или менее устраивает. Если бы я остался в России, я бы сейчас с утра до вечера стоял в одиночных пикетах, протестуя против того-сего-пятого-десятого. Но у меня на это не хватает ни темперамента, ни гражданственности, ни альтруизма. Лучше буду книжки писать. А почувствую, что общественное настроение меняется – с радостью вернусь.
- Вы давненько уже находитесь за границей. Скажите, пожалуйста, насколько реально «там» за последние два-три года изменилось на низовом уровне отношение к России, русским, русскому народу? И как это ощущается, если ощущается вообще?
- На человеческом уровне, на уровне общения – никак не изменилось. Я живу в трех европейских странах и никакой «русофобии» не вижу. Но оформилось нечто иное. Я бы назвал это явление «россофобией»: недоверие и неприязнь к России как к государству. Началось это с Крыма, усилилось после донбасских событий. То есть к русским людям, русской культуре, русскому языку в Западной Европе (я близко вижу Британию, Францию и Испанию) относятся безо всякого предубеждения, но официальная, политическая Россия стала восприниматься как дестабилизирующий фактор и потенциальная угроза.
- Вопрос к Вам как к историку, который анализировал пути движения России на протяжении длительного промежутка времени. В 20 веке власть в России кардинальным образом менялась два раза: в 17 и 91 годах. Причем для смены власти требовалась и смена страны. Ждет ли нас нечто подобное в третий раз или возможен иной сценарий развития событий. И можно ли вообще, на основе исторического опыта, с достаточной точностью определить, что будет дальше.
- Главная опасность нынешнего российского вектора, на мой взгляд, заключается в том, что страна теряет время, упускает массу возможностей для развития, все больше отстает от стран-лидеров. Что мы сегодня производим? Чем хорошим удивляем мир? Если оставить в стороне новости о Сирии и Украине, Россия в глазах мира – практически страна-невидимка. В магазинах нет никаких российских товаров (разве что водка, и то нерусской больше). Нет российских научных открытий. Нет технологий. Нет ярких бизнес-проектов. Да и новых культурных явлений, в общем, тоже нет – всё те же условные Чехов с Малевичем. Я не буду сейчас вдаваться в причины российской стагнации – это займет слишком много места. Скажу коротко: неправильно устроенное государство мешает развитию страны. Если государство в течение нескольких лет не исправить, оно может снова развалиться – как это произошло с Советским Союзом.
- Не планируете ли Вы возвращаться в Россию? Для того, чтобы объективно оценивать ситуацию в стране на текущее время, в ней нужно находиться. Чтобы не получился художественный вымысел на историческую тему, на основе архивных документов.
- Я не был в России с 2014 года, и пока не хочется. Мне очень не нравится существующий режим, а большинство соотечественников он, кажется, более или менее устраивает. Если бы я остался в России, я бы сейчас с утра до вечера стоял в одиночных пикетах, протестуя против того-сего-пятого-десятого. Но у меня на это не хватает ни темперамента, ни гражданственности, ни альтруизма. Лучше буду книжки писать. А почувствую, что общественное настроение меняется – с радостью вернусь.
Свежие комментарии